Корреспондент NM Александра Батанова законспектировала его выступление. Мой сын постоянно просил, чтобы его права уважали и чтобы ему предоставили адвоката. Когда я зашел [к задержанному сыну], то не понимал, что происходит. Это длилось час. Я им [полицейским] говорил: ребята, я вас очень прошу, его не надо арестовывать, ему нужна медицинская помощь. Но меня никто не слышал. Я хотел, чтобы они поговорили с врачом, полицейские ответили, что мы ни с кем не разговариваем. Я рассказал, чем он болел, и что ему нужна помощь. Зашел мужчина в гражданском и представился адвокатом, сын спросил его, адвокат ли он, он ответил, что да. Потом сын попросил его показать документы, мужчина ответил: «Тебе там все покажут». На сына надели наручники. Я неоднократно просил, чтобы вызвали скорую. Меня не услышали. Потом его отвели на первый этаж комиссариата полиции Чекан. Я не знал, что делать. Его рубашка была у меня в руках. Я спрашивал себя, почему ни один сотрудник комиссариата не сказал, чтобы я отдал ему рубашку и принес куртку. На Чеканах ко мне подошел человек в очках и сказал, что он адвокат. Назвал имя и фамилию и сказал, чтобы я заплатил ему 3500 леев, чтобы он защищал моего сына. Я не ответил ему да или нет, он мне сказал, что, если твой сын болен, покажи мне сейчас документы. Я сказал, что не был к такому готов. Через знакомых я нашел адвоката, у врачей взял справку, и адвокат сказал, что этого недостаточно. 17 августа я уехал домой. Взял документы из психиатрической больницы Бельц. 18 августа мне дали справку, и с ней я пришел к адвокату. Он сказал, что нужна история болезни. Потом я пошел на Тигина, 6, и там дежурный мне сказал: «Ты не можешь увидеть сына и передать ему ничего не можешь». Я спросил, почему, мне ответили, что у сына нет паспорта. Я попросил красиво, чтобы он передал передачу, он не позволил. Я стал звонить его начальнику, объяснил ситуацию, и мне разрешили передать ему передачу. Снова я пришел 22 августа, все, что нужно было, я принес. Через 10 минут вышел человек в медицинской форме. Он спросил, являюсь ли я отцом Брагуцы и сказал, что боится, чтобы он тут не умер. Я сказал, что это невозможно, что физически он здоров. Он сказал, что его надо отвезти в больницу. Я позвонил и сказал работникам, что его надо отвезти в больницу, они сказали, что его некому сопровождать и чтобы я пришел 23 августа. Я пришел 23 августа в 9:00 утра, и никто не вышел ко мне, чтобы сказать, что происходит. Через 15 минут вышел полицейский, спросил, отец ли я Брэгуцы и сказал, чтобы я не ждал, потому что его отвезли в суд на Чеканы, и он там. Я приехал туда, там был адвокат, прокурор Ион Филимон. Я увидел сына и одеревенел, когда увидел его. Он был одет в белый халат, а на лице была маска, чтобы не было видно синяков. Я спросил его: «Скажи, дорогой, что с тобой случилось?» Но он не сказал мне ни слова. Адвокат сказал мне, что я должен принести характеристику с работы сына. 23 августа я в последний раз видел своего сына живым. Это было в среду. 28 августа я даже подумать не мог, что сын может быть мертв. Я приехал со всеми документами, узнал об этом, позвонил и сообщил жене, что наш сын умер. Я пошел к адвокату и спросил, знает ли он, что мой сын умер. Он удивился и сказал, что позвонит и проверит.• Андрей Брэгуца умер под арестом (по версии полиции, от гнойной бронхопневмонии) вскоре после того, как 15 августа на трассе в Криулянском районе его задержали полицейские. По официальной версии, его задержали за сопротивление патрульным, которые остановили его за превышение скорости, и он вел себя «неадекватно». Агрессивное поведение задержанного подтверждает видеозапись, которую полиция «слила» в прессу в тот момент, когда из-за смерти Брагуцы разразился громкий скандал. На пленке видно, как задержанный ругает полицейских матом, а потом нападает на полицейского и бьет его.• Позже прокуроры обнародовали другое видео. Там бьют уже Андрея Брагуцу — сокамерники по изолятору № 16. Его били на глазах у полицейских, которые ничего не пытаются предпринять. Адвокаты семьи погибшего настаивают на том, что именно побои стали причиной смерти Андрея Брэгуцы, который был психически болен.• Обвиняемыми по делу о смерти Андрея Брагуцы проходят семь человек: трое полицейских и четверо сокамерников Брэгуцы. Полицейских Игоря Орбу, Аурелия Шаптебоя и Аурела Исаки обвиняют по ст. 166 (1) УК РМ «Пытки, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение» (части a, b, c, d). Им инкриминируют действия, совершенные в условиях «очевидно беспомощного состояния потерпевшего, обусловленного болезнью, ограничением возможностей либо иного рода факторами», и действия, «совершенные двумя или более лицами», которые повлекли за собой «по неосторожности смерть лица или его самоубийство».• Четырех сокамерников Брагуцы обвиняют по статье 152 УК РМ «Умышленное причинение телесного повреждения средней тяжести или иного средней тяжести вреда здоровью». Их ранее осудили за кражи, грабежи и разбойные нападения.