Оно открылось в 2016 году с целью защитить ЛГБТ-беженцев от насилия - в том числе и со стороны других групп мигрантов. Это шестиэтажное здание современного типа, снаружи напоминающее обычный жилой дом в стиле популярного ныне минимализма, передает dw.com. Общежитие для ЛГБТ-беженцев в Берлине.Посетителям выдают вырезанный из бумаги номерок - его необходимо сдать назад на выходе. Из окон открывается вид на пустырь на окраине модного района Нойкельн - в паре шагов отсюда бары, ресторанчики, арабские овощные лавки. Около трети постояльцев общежития, что подтверждают в его администрации, являются русскоязычными - это беженцы из постсоветских стран. Москва, Грозный, Киев, Кишинев. И у многих чувство, что их бросили на произвол судьбы. Именно внутри этой группы и происходят основные конфликты."Я отсюда уеду только тогда, когда тут свергнут патриархат, и установится постгендерный мир. В нашей общаге он просто обязан наступить", - говорит Алик, невысокий, коротко стриженый парень. По словам Алика, в общаге целый букет предрассудков - трансфобия, расизм, эйблизм (враждебное отношение к людям с инвалидностью. - Ред.), мизогиния. "И здесь еще есть "русский мир". "Русский мир" находит жертву и травит ее, потому что "русскому миру" здесь очень скучно", - добавляет он.Стена в одной из комнат общежития. Надпись на плакате: "Горжусь быть ЛГБТ-мигрантом".Порой опыт преследований, которым ЛГБТ-беженцы подвергались на родине, трансформируется, по выражению Алика, не в солидарность и сострадание, а в их полную противоположность. "Люди транслируют то, что они умеют. Видимо, они другого не умеют", - сетует он, описывая поведение части жителей общаги, превратившихся в Берлине из жертв в участников травли.Конец мигрантской эйфорииРассмотрение дел ЛГБТ-беженцев тянется годами, обычно первое решение о предоставлении им убежища оказывается отрицательным, после чего заявители подают апелляцию.Даже попав в Германию и получив крышу над головой, невозможно расслабиться - до получения законного статуса проходят в лучшем случае месяцы, а "отказников" полиция депортирует прямо из общаги. Все это, по словам ее жильцов, не лучшим образом действует на психическое состояние. "Конечно, мы чувствительные. А с чего нам не быть чувствительными? Здесь специальное общежитие для людей, которые нуждаются в особой защите - для чувствительных людей", - рассказывает Алик."Ладно я кожистый и мозолистый" - Алик в общаге.Насилие неизбежно?"Да, конечно. И, исходя из имеющихся условий, этого не избежать", - так директор общежития Антье Саного (Antje Sanogo) отвечает на прямой вопрос, имеют ли место здесь случаи насилия. По ее словам, это общежитие по своему статусу и финансированию ничем не отличается от прочих общежитий для беженцев, проблемы тут те же, что и везде."Не хватает места, не хватает личного пространства, люди лишены права самостоятельно принимать решения. Стресс, конфликты, столкновение противоположных интересов, приходиться жить в одной комнате с абсолютно чужими людьми", - объясняет директор. Выход она видит в том, чтобы беженцы как можно скорее покидали общежитие, устраиваясь на частные квартиры. "Но и это сложно, потому что в Берлине очень трудно найти квартиру, а дела беженцев рассматриваются очень долго", - признается Саного.Помещение общего пользования в общежитии.У инициативной группы, как и у руководства общежития, нет четкого плана по оздоровлению климата в нем. "Надо запретить речи, наполненные ненавистью. Как с алкоголем - он тут официально запрещен, при этом все пьют пиво, но вынуждены это хотя бы скрывать. Кроме того, я бы раз в неделю организовал лекцию о ненасильственном общении", - размышляет Алик.Пока что борцы с дискриминацией добиваются возможности перевести пострадавших в другие комнаты и наладить хоть какой-то контакт с руководством общежития. "Здесь маленькая декоративная родина. Не тот большой злой мир, а игрушечный. Здесь все игрушечное: игрушечные гомофобы, игрушечные трансфобы. Бьют людей не игрушечно, а все остальное - как в детском саду. Но пока я не одолею этого дракона, я не уеду. Я бежал из Молдовы, в принципе, от этого же. Куда мне бежать отсюда?", - говорит на прощанье Алик.